Вселенная улыбнулась широкой дружественной улыбкой, распахнув перед носом Шредингера дверь «мокрой» квартиры и выпустив из нее жизнерадостный луч света в глаза и приветствие рыжеволосой барышни хрупкого сложения. Шредингер вздохнул и отступил в сторону от ударившего в лицо светового потока. Воспитание толкнуло его протянуть руку для пожатия, но взгляд на эту руку, на предмет одежды в руке и на жизнерадостную собеседницу, придушил культурный позыв.
- Чудесное, - согласился Данкмар вежливо. За годы жизни и особенно за последний отрезок ее, в котором он работал на крайне своенравную особу, вселили в него уверенность, что с женщинами не стоит спорить. Особенно о деталях. С ними вообще лучше не разговаривать. Однако иногда это бывает более чем необходимо. Например, если над твоей квартирой решили устроить водный парк развлечений или что там женщины любят с водой устраивать, без этого никак не обойтись. Законы выживания в каменных джунглях вообще нечасто радовали логистика.
- Из вашей квартиры, -  оповестил Шредингер – В мою квартиру, - он указал пальцем руки себе на пальцы ног, - льется вода.
В подтверждение своих слов Данкмар выразительно помахал мокрой майкой перед собеседницей. Следовало выразить свое отношение к факту затопления, иначе девушка (это вполне в их духе) могла счесть, что он, Данкмар Шредингер, ничего не имеет против описанного бытового неудобства.
- Этот факт меня… - мужчина задумался, выбирая определение, наиболее красноречивое из теоретически известных собеседнице – удручает.
Он подумал еще секунду и добавил:
– Я хотел бы прекратить потоп, как можно скорее.

«Папа», - подумал Данкмар, - «Ты учил меня не показывать маме, какое впечатление произвела на мою неокрепшую детскую психику ее последняя картина из персиковых и сиреневых пятен, не выковыривать изюм из ее коронного чудо-пирога, кроме которого в пироге ничего вкусного не было, и не рассказывать ей, куда девалась ее любимая салатница и кто выйграл в "кухонный волейбол" - я или кот...  Папа, ты учил меня терпению, спасибо. Но почему же ты не сказал мне, папа, где у этого терпения пределы и как быть, когда ты уже уперся в них носом?"
Сделав над собой усилие, Шредингер совершил ряд мимических движений, призванных обозначить на лице дружелюбие, желание переехать в другой район оказать посильную помощь и сообща устранить последствия катаклизма. Ничем более не сдерживаемый, широкий водный поток покинул границы ванной комнаты, границы квартиры, границы этажа, и границы гуманизма, а лучащаяся догадливостью и сообразительностью фрау уверенно топила в нем чей-то деловой костюм. Лелея теплый лучик надежды, что страсть соседки к увлажнению материального имущества ограничивается одеждой, Шредингер переступил с ноги на ногу, поймал проплывающего мимо резинового утенка за круглую голову и самым мягким тоном, на какой был способен, сказал:
- Вот видите, это не труба.
Пенная река унесла свои воды вниз по лестнице, оставив логистика, социально опасную женщину, мокрый пиджак и крякающую птицу счастья наедине. Следовало убедиться, что аналогов эта река не имеет, а также что женщине не требуется срочная медицинская помощь, и, в идеале, ее диагноз и фамилию лица, осуществляющего над ней опеку. После этого сменить вымокшие до середины голени джинсы, выпить кофе и успеть на работу.
Начать Данкмар решил с малого: он переступил порог гостеприимного веселого дома, и был тут же атакован невыносимой его глазу концентрацией розового и голубого в пространстве. Вдохнув и выдохнув, вспомнив почему-то про плюшевых медвежат с оторванными лапами, Шредингер заглянул в комнату водных процедур и деликатно посоветовал:
- На вашем месте я бы выдернул пробку: здесь достаточно воды, особенно на полу, ее стоит собрать, и, думаю, собирать ее вы будете обратно в ванную. Ванной к этому времени неплохо бы оказаться пустой.

- О, - сказал Шредингер, аккуратно извлекая свою кисть из пальцев энергичной барышни,  - Не надо обоев…
Он слегка растерялся под напором дружелюбия фрау Джейн, чья деятельность казалась ему какой угодно, но конструктивной – в последнюю очередь. Разумеется, никаких обоев, никаких денег, она же, конечно, не виновата, что она женщина, а с женщинами ведь никогда не бывает все в порядке. Она, возможно, даже совсем не настолько «на своей волне», как  ему показалось сначала. Просто им взаимно не повезло оказаться соседями и жить в 21 веке в цивилизованной стране, где по утрам принимают ванну, хотя и в этом нет ничего трагического, если подумать.
Шредингер старался быть к людям справедливым, если уж выпало с ними общаться. Потому он попытался беспристрастно посмотреть на ситуацию, и не омрачить без того беспокойное начало дня излишне мрачным взглядом на вещи.
Да и  какой серьезный диалог может состояться с утра посреди полотенец и женской одежды между не совсем одетым мужчиной и девушкой в платье и туфлях?
- Меня зовут Данкмар, - сказал Данкмар, - Я рад, что потоп удалось остановить, и думаю, его последствия не настолько ужасны, чтобы вам или мне опаздывать на работу.
К Шредингеру постепенно возвращалось привычное мироощущение, а с ним и желание свести на нет все контакты с окружающими, особенно с женщинами. Они же все уже выяснили и, в конце концов, это просто нелепо – стучаться в чужие двери со своими мокрыми майками.
- Все вопросы можно решить… вечером, верно? Удачного дня, - Данкмар вежливо улыбнулся и собрался было покинуть квартиру, но в последний момент передумал и обернулся на пороге:
- Вам… помочь убрать воду?

Воображение Шредингера немедленно нарисовало на его,  в общем, не самой нелюбимой майке, рядком блестящие розовые пуговки, а под ними композицию из истошно-голубых лютиков с ненавязчивой красной надписью «Arbeit macht frei» - Шредингер содрогнулся и бессознательно прижал серую и скучную пока майку к животу.
Действительно, о чем вы, господа, какая работа, какой потоп, вот вам шанс на настоящую жизнь: ужин, дети, яркие краски и всюду, всюду пуговицы. В голове Данкмора никак не могло уложиться, что в привычном и хорошо знакомом ему мире живут, каким-то невообразимым образом существуют в добром здравии такие феерические женщины. Она же ни к чему не приспособлена, она же из другого века, с другой планеты, она вообще задумывается над своими поступками? Кажется, нет. Интересно, а суп на плите она забывает так же, как наполняющуюся ванную? Да? Тогда ему срочно необходим огнетушитель и ящик с песком. Много ящиков, в каждом помещении. Что делает среднестатистический разумный германский житель, затопивший соседей? Он говорит им «Ах, какая неудача, но взгляните, ущерб моему дому нанесен гораздо больший, чем вашему, войдите в мое положение, сейчас все стоит таких больших денег, конечно, мы позовем экспертов и адвокатов и обо всем договоримся, а сейчас, пожалуйста, ступайте, откуда пришли». Среднестатистический германский житель никогда не предложит пришить другому германскому жителю, не состоящему с ним в близких отношениях, ПУГОВИЦУ. Бесплатно.
Она, эта фрау Джейн, состоящая вся из когнитивных диссонансов, вызывала в Данкморе некоторое, нет, скорее вполне конкретное беспокойство. На минуту ему даже показалось, что если сейчас закрыть за собой дверь ее квартиры, то вечером ему будет не к кому идти с ребенком за чаем: такие фрау живут только в оранжереях, в оранжереях за высоким бетонным забором.
Данкмор сглотнул и повернулся:
- Нет, позвольте, я вам помогу. На всякий случай. Вдруг вы еще что-то забудете и так и не попадете на работу… сегодня.
Он повесил свою мокрую ношу себе на плече, посадил резинового утенка на полку и стал аккуратно собирать с пола впитавшие разлитую воду хозяйские полотенца.

- Не имею привычки повышать голос, - сказал Данкмар, которого последний раз называли «милым» в  далеком босоногом детстве, хотя уже тогда этот комплимент был явным преувеличением действительности. Детали паззла «наши удивительные соседи» начали собираться в осмысленную картинку, а странности поведения фрау Джейн - приобретать себе объяснение. Вполне закономерно, что человек, всю жизнь имевший в своем распоряжении специально нанятую следить за домом прислугу, может не знать законов, действующих в мире за пределами привычной «теплицы». Правда, по мнению Шредингера, лучше бы такому человеку свою «теплицу» без сопровождения не покидать, но мнение это никого не интересовало, и потому не имело шансов быть озвученным.
Во всяком случае, пока их жилища расположены в опасной близости, не помешает задать будущей деятельности соседки более спокойный вектор:
- Вам, кажется, предстоит большая стирка. Буду весьма признателен, если вы не забудете спустить воду из стиральной машинки в ванную, а так же саму стиральную машинку включенной в ваше отсутствие на длительный срок. Окна имеет смысл оставить открытыми, иначе уровень влажности не станет меньшим, и появится нелюбимая вами плесень. Да, и все, что стоит на полу и может быть перенесено на время сушки в другие помещения, лучше туда перенести. – решив, что произнесенных слов более чем достаточно для столь непродолжительного знакомства, Данкмар закончил монолог вежливой улыбкой и собрался было попрощаться во второй раз, но уйти, не ответив на полученное признание, показалось ему бестактным.
На самом деле Шредингер был в определенной степени даже польщен, но за неимением в последние годы практики общения с противоположным полом в неформальной обстановке, не очень представлял себе, как следует отвечать на подобные сообщения. Тем более что фрау могла оказаться, с учетом рассказанного ею, вовсе даже не фрау, а вполне себе фроляйн.
Так и не придумав ничего стоящего, логистик попытался добавить своей не очень богатой мимике жизни и позитива и сказал:
- Вы… тоже очень милая. Надеюсь впредь не беспокоить вас по таким неприятным случаям. Обращайтесь, если возникнут вопросы или понадобится помощь.

Отредактировано Dankmar Schrödinger (2009-05-17 20:45:19)

окна. все. и межкомнатные двери, разумеется, иначе толку от этих открытых окон не будет.
выключается, конечно. счастлив слышать, что вы об этом знаете. я просто старый параноик, который ставит под сомнения даже ваши неоспоримые умения обращаться с бытовой техникой.
нет, не удивлюсь. одному и том уже человеку сложно удивить меня больше раза подряд
– теоретически мог бы ответить Данкмар, будь он хоть немного коммуникабельнее. Коммуникабельнее он не был, потому послушно повторил:
- Всего доброго, - и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Шредингер воспринял действия фрау Джейн как логичную и закономерную попытку вежливо выпроводить постороннего человека из квартиры, и они гармонично вписались в картину его миропонимания.
Возможно, стоило бы задуматься над мотивами барышни, решившей разнообразить финал диалога дружеским поцелуем, но Данкмар был настроен более чем скептически в отношении вообще всех женских идей без исключений. К тому же, если подойди к процессу обдумывания серьезно, можно не заметить, как фрау превратится в фроляйн окончательно и бесповоротно, а оказаться соседом оставленной родственниками без присмотра фроляйн – это очень, ОЧЕНЬ плохая примета.
---> Квартира Шредингера